Воспоминания Нины Павловны Сенник о митрополите Гурии
Познакомилась вся наша семья — мои папа и мама и я с сестричкой — с Ниной Сергеевной Яковлевой (игуменией Серафимой), а затем с Владыкой Гурием в конце 1961 – начале 1962 г.
Наши соседи из Москвы — полковник Курбатов с супругой Александрой Ивановной и сыном Михаилом — продали свой дом новым жильцам: Елизавете Николаевне Вендланд, Елене Владимировне Чичериной и Нине Сергеевне Яковлевой. Новые соседи жили тихо, мирно и незаметно. Мы их редко видели, иногда встречались на дороге.
Времена были кукурузные. Хлеб, крупа — всё из кукурузы. Наши родители или мы с сестричкой рано утром занимали очередь за белым хлебом и булками. Булки назывались сайками и выпекались по пять штук. Одна стоила шесть копеек. За пять выпеченных вместе саек платили тридцать копеек, и очередь очень быстро продвигалась. Присутствие было обязательно. Нельзя было сказать: «У меня дома болеет мама или сестричка».
Мы заметили, что наши соседи никогда не приходят занимать очередь за белыми булками, и предложили взять у нас. Они отказывались, но сайки были такие мягкие, белые и душистые, что Нина Сергеевна согласилась.
Она жила в основном одна, летом приезжала на отдых молодежь и какие-то знакомые. Мы не были знакомы с их окружением, но у Нины Сергеевны был дар общения с молодежью. Она и меня заинтересовала рассказами о разных людях, с которыми была знакома. Рассказывала, как училась в мединституте и проходила практику. Однажды она ассистировала врачу, хотела подать инструмент без перчаток, а больная была инфицирована. Врач спас ее, предупредив, что этого категорически нельзя делать. С юмором рассказывала про врача: «Влюбился и все время на меня смотрел».
Нина Сергеевна часто говорила: «Деньги — прах, деньги — прах». А потом добавляла: «А без денег — крах!» Как она жила, каким образом ей удавалось существовать — до сих пор остается загадкой и тайной. Основной смысл наставлений матушки Серафимы заключался в том, чтобы не прилепляться к деньгам, не ставить их во главу угла. Рассказывала она и другие интересные истории: о предсказаниях старцев, о том, как в Питере в одну ночь было арестовано несколько тысяч священников, монахов и мирян, так что камеры были битком набиты, а они с готовностью шли на смерть, зная об этом по извещению от старцев.
И вот один раз Нина Сергеевна сказала, что приедет Владыка Гурий и она хочет меня с ним познакомить. Я волновалась: как к нему подойти, о чем говорить. Она мне объяснила, как подойти под благословение, что сказать, как говорить, отвечая на вопросы. В этот день у меня что-то уроки не шли на ум. Было волнение. Но Нина Сергеевна условного сигнала (белой косыночки или полотенчика на заборе), что я нужна, не вывешивала.
Владыка приехал и отдыхал, но сразу не смог меня принять. Когда сигнал появился, был уже вечер. Нина Сергеевна ожидала меня, напомнила про благословение и провела к Владыке. Комнатка, в которой отдыхал Владыка Гурий, была около десяти квадратных метров. Владыка сидел за маленьким столиком и пригласил меня сесть напротив. Беседа наша состояла из его вопросов: с кем я живу, как учусь, чем занимаются мои родители, как я делаю уроки, какие оценки получаю и т. д. — и моих ответов. Как потом мне сказала Нина Сергеевна, Владыка был удивлен моим ответам и тому, что я из простой семьи, но держалась и говорила я свободно.
Но больше всех была удивлена я. Когда на следующий день я пришла в школу, а день был тяжелый: алгебра, геометрия, химия, физика и т. д. — и меня, как сговорившись, все учителя стали вызывать к доске, я же, не готовившись (кто же мог готовиться в такой день), отвечала на «отлично». Вот это были чудеса! Как это, не открывая учебников, можно знать и отвечать, да еще на «отлично». Оказывается, после моего ухода, как рассказывала Нина Сергеевна, Владыка закрылся в комнатке и долго молился.
Дальнейшее наше общение укрепилось и приобрело новый статус. Я окончила школу в 1963 г. Тогда это было 11 классов. Дома решили, что я буду работать. Моя старшая сестричка по состоянию здоровья не могла трудиться, а у меня с работой ничего не получалось.
Храм Великомученика Феодора Стратилата в нашем городе закрыли, и Нина Сергеевна пригласила меня поехать в Симферополь. Троицкий собор считался кафедральным, там и служил Владыка Гурий. Если служба была архиерейская, хотелось стоять поближе к кафедре. Во время облачения Владыка совсем незаметно давал понять о своем приветствии. Он относился к присутствующим в храме с большим вниманием. Видел всех. Никто не мог от него укрыться где-нибудь в уголке или за колонной.
Владыка был очень музыкальным. Хор, который он организовал в Симферополе, много лет украшал службы. Напевы были простые, но трогательные, монастырские. Даже сольные исполнения воспринимались молитвенно. Владыка очень любил богослужения и так к ним готовился, что даже возгласы и все действия расписывал поименно: кому что произносить или что делать. Несколько раз мы с Ниной Сергеевной были у Владыки Гурия на празднике в его епархиальном доме. После трапезы у Владыки совершалась благодарственная молитва и все «по чину» подходили под его благословение. Таков был порядок.
Дом находился в пригороде Симферополя, на дороге, ведущей в Алушту, Ялту и на Южный берег Крыма. Назывался район Марьино. Дом состоял из двух этажей. На первом располагалось Епархиальное управление из двух комнат: первая комната — приемная, вторая — кабинет Владыки, маленькая комната для приезжих. На втором этаже — комнатка Владыки, библиотека, столовая и кухня, где помогала Анна Митрофановна. Она обслуживала Владыку, т.к. здоровье его было слабое, сахарный диабет требовал постоянного контроля, лечения и диеты.
Мои познания о богослужениях, уставах и вообще о церковной жизни были в то время совсем незначительными. В то время вера в Бога высмеивалась, да и храм посещать было непросто. Когда Нина Сергеевна попросила меня первый раз поехать в Симферополь в Троицкий собор, я не сразу дала согласие. Работа у меня была временная, позволить мы себе ничего не могли. Поэтому командировочные расходы матушка взяла на себя.
Нина Сергеевна довольно часто чувствовала себя плохо — болело сердце, беспокоило давление. Проживать одной в доме было сложно. Нужно было топить печь, покупать продукты, готовить еду, кормить собачку Джонни и часто решать разные хозяйственные затруднения. Об этих вопросах она часто извещала своих близких друзей — Елену Владимировну и Елизавету Николаевну.
Елена Владимировна Чичерина в то время жила в Загорске (ныне Сергиев Посад) и работала в канцелярии Троице-Сергиевой лавры. Она любила и жалела Нину Сергеевну, переживала, как и чем ей помочь. В эти годы в лавре жил архимандрит Тихон (Агриков). К нему многие ходили за разрешением своих вопросов, просили совета в трудных жизненных ситуациях.
Елена Владимировна рассказала о положении матушки Серафимы, обо всех ее трудностях, проблемах, болезнях, на что архимандрит Тихон, подумав, ответил: «Пусть не переживает, найдется девушка, будет ей помогать». Письмо с таким содержанием пришло из Москвы и произвело большое удивление. Как можно найти человека, когда никого нигде нет? А здесь: «Найдется девушка…»
Удивление разрешилось, когда незаметно я чаще стала приходить не только с сайками, но и с другими продуктами для Нины Сергеевны и ее питомцев – собачки Джонни и кота Рыжика. Нина Сергеевна была очень благодарна архимандриту Тихону, Елене Владимировне и мне.
Забота матушки Серафимы о Владыке Гурии не имела границ — все в доме береглось и делалось для него. Она рассуждала, что, когда Владыка не сможет служить и будет на покое, ему нужно будет сшить подрясник или купить мягкую теплую обувь. Владыке нужны будут рыба и фрукты.
А у самой матушки не было ни одного платья без дырочек и заплат. Когда она приходила к нам по какому-то вопросу, то, сидя на стуле, старалась пальчиками закрыть имеющиеся на одежде дырочки или повреждения.
Сам Владыка Гурий испытывал большие трудности и лишения, которые ему довелось пережить во время служения в Крыму. Многие воспринимали его деятельность во время управления Крымской, Днепропетровской и Запорожской епархиями как антицерковную — повсеместно закрывались храмы. На требования прихожан об открытии храмов (в том числе и нашего алуштинского в честь великомученика Феодора Стратилата) положительной реакции властей не было. По этой причине многие считали митрополита Гурия бездеятельным, слабохарактерным, лояльным советской власти. Некоторые из прихожан даже не подходили под его архиерейское благословение. Другие сомневались — а нужно ли ходить в современные храмы?
В то время было трудно разобраться в окружающей обстановке, не у кого было найти поддержку, обратиться с вопросом, спросить, кто есть кто. Тогда мама со своей подругой Ириной решили поехать по святым местам. Так как мама еще работала, поездки были очень короткими.
Одна из таких поездок была совершена в Запорожскую область к болящей Аннушке. Она жила с родителями, из дома не выходила, никого не видела. Но она видела духовными очами и посылала своих близких встретить всех приходящих к ней, называя их и наказывая, что им передать. Так было с мамой и ее подругой Ириной. Родители Аннушки спросили их, зачем они приехали и что хотят. Паломницы растерялись, потому что их никто не видел. А болящая Аннушка уже «видела» их, идущих по дороге к своему дому. Ее родители сказали: «Вы хотите, чтобы Аннушка помолилась за вас? —а затем добавили: — Владыка хороший!» Мама с Ириной вернулись под большим впечатлением.
Другая поездка состоялась у них в Печоры. Там на окраине жила раба Божия Ольга. Она тоже им сказала: «Не сомневайтесь, Владыка не подписал бумагу». Какую и что он не подписал, осталось в тайне. Но когда Нина Сергеевна передала Владыке эти весточки от блаженных, он был очень удивлен. Особенно известием о бумаге.
А когда они поехали в Кременец, где принимал старец Иосиф (впоследствии прославленный Амфилохий из Почаева), то он ласково их принял, накормил и сказал: «Ходите в храм, не смущайтесь, кому Церковь не мать, тому Бог не отец». И про Владыку сказал: «Молитвенник!»
Мои воспоминания могут показаться удивительными. О ком они? О Владыке Гурии или о матушке Серафиме? А вопрос этот разрешается очень просто. Духовная дружба Владыки Гурия и матушки Серафимы продолжалась с их юности и до конца жизни, то есть почти полвека. Она возникла в суровые послереволюционные годы, продолжалась и во время тюрем, лагерей и ссылок. Это была дружба, когда Владыке Гурию отдавали свою пайку хлеба и делились последней картошкой. Это удивительное братство так роднило людей, что их связь была ближе родственной. Я об Александро-Невском братстве узнала из книг. Ни Владыка Гурий, ни матушка Серафима на эту тему ничего не говорили. И то, что Нина Сергеевна, Елена Владимировна и другие гражданские имели монашеский постриг, никто не знал.
Нина Сергеевна скончалась на моих руках. Она очень переживала, молилась и часто говорила, чтобы ей умереть раньше Владыки. Так и произошло. Сильный, обширный инсульт случился сразу после Крещения. 22 января 1965 г. матушка ушла в другой мир. Приехавшие хоронить ее Елизавета Николаевна (монахиня Евфросиния) и Елена Владимировна (монахиня Екатерина) стали искать ее погребальный узелок. Так я впервые увидела и узнала монашескую одежду матушки Серафимы. Владыка Гурий отпевал матушку на кладбище и предал ее тело земле. Могилка и теперь сохраняется, ее посещаем вот уже 54-й год. Через пять месяцев не стало и Владыки Гурия. Они ушли туда, где нет печали, болезни, воздыхания, но жизнь бесконечная.
Возвращаясь к воспоминаниям о Владыке Гурии, хочется отметить его высокую духовность. Сохранилась книжечка с заметками о совершении Божественной литургии святителей Иоанна Златоуста, Василия Великого и Григория Богослова. В ней рукой Владыки Гурия карандашом сделаны исправления. Когда я знакомилась с порядком служб, ектениями и видела поправки, удивлялась его знаниям, опыту, глубокому изучению темы с древних времен.
Сохранилась и записка Владыки Гурия о клиросном пении. Он в ней обращает внимание на то обстоятельство, что если в храме два хора, то правый бывает громогласным, а левый как бы малосильным. Он рекомендовал укомплектовать состав хоров так, чтобы они во время пения не производили резкого различия.
Достойно внимания и то обстоятельство, что Владыка Гурий с большим тактом, деликатностью и опытом подбирал кадры. В Ташкенте это были: архимандрит Иоанн (Вендланд, будущий Владыка Иоанн), иеромонах Михей (Хархаров, будущий Владыка Михей), архимандрит Борис (Холчев), священник Игорь Мальцев, протоиерей Сергий Никитин (будущий Владыка Стефан), Мария Николаевна Соколова (монахиня Иулиания) и др. В Крым Владыка Гурий пригласил священника Алексея Сахненко с семейством, заметив его преподавательскую деятельность при посещении Минской семинарии в Жировицах. Отец Алексей из Белоруссии был приглашен в Евпаторию, где прослужил более 30 лет.
Еще одной особенностью является украшение храмов, в которых служил Владыка Гурий. Главный купол Успенского собора Троице-Сергиевой лавры — небесного цвета, с яркими золотыми звездами. С момента открытия лавры купол не претерпел изменений. Так же украшен и Троицкий собор в Симферополе — голубой купол и золотые звезды. В Днепропетровске, где служил Владыка Гурий, Троицкий кафедральный собор, со слов прихожан, раньше также имел голубой купол и яркие золотые звезды.
Проходят годы, что-то меняется, но молитвенность Владыки, его отношение к богослужению, к церковному пению, к украшению храма и внимание к окружающим сегодня нас радуют и утешают. Сохранился подарочек Владыке Гурию от левого хора в Днепропетровске. Благодарный хор за внимание к его пению сделал владыке этот подарок, снабдил его надписью. Он хранился в личном архиве С. А. Зегжды.
Духовным наследием Владыки Гурия являются и помянники, которые велись в братстве и которыми мы пользуемся до настоящего времени. В них помечалось, кто преставился, в какой день, месяц и год.
Эпилог
Когда не стало Владыки Гурия и матушки Серафимы, мне было 20 лет. Встал вопрос: что делать и как жить? Но милость Божия всегда с нами! Вскоре нашлась работа. В 1966–1967 гг. я впервые приехала в Троице-Сергиеву лавру и познакомилась с архимандритом Тихоном (Агриковым). «Нашлась девушка, которая стала помогать Нине Сергеевне» и о которой пришло сообщение в письме в далекий Крым.
В 1968 г. я познакомилась с архимандритом Кириллом (Павловым). С дорогим батюшкой отцом Кириллом мы не разлучались до конца его жизни в 2017 г.
Мне бы еще хотелось сказать несколько слов о моих духовных наставниках. Наследство, передаваемое кому-то, бывает разное: антиквариат, золотые вещи, драгоценности, недвижимость всякого рода, шубы, мебель, денежные сбережения и другие дорогие вещи. Ничего такого ни от Владыки Гурия, ни от матушки Серафимы, ни от отца Кирилла я не получила и не желала получить. Примером своей жизни они учили нас крепкой вере, нестяжательности, чуткости и вниманию к окружающим. Бесконечная благодарность Богу за то, что на моем жизненном пути встретились такие светильники, полные елея, и большие золотые звезды на куполе Успенского собора в Троице-Сергиевой лавре.
Моя полувековая духовная жизнь связана с сердцем России, с покровом и благословением преподобного Сергия. Когда входишь или выходишь из лавры святыми вратами, то всегда можно подойти к месту, где преподобный Сергий в окружении многих птиц, прилетающих сюда за утешением, помощью и поддержкой. И птицы летят всегда и в любую погоду: и в снег, и в дождь, в мороз и непогоду, бывают у них повреждены лапки и крылья.
Но сила Божия в немощи совершается, а главное — это молитвы и помощь наших незабываемых Владыки Гурия, игумении Серафимы и всего Александро-Невского братства, молитвы и помощь нашего незабываемого старца отца Кирилла. Трудно представить молодую девушку в теплом и веселом Крыму в 20 лет! Но их молитвы помогли мне, сохранили, укрепили, избавили от всего того, куда можно было попасть в то время.
Бесконечная вам, мои дорогие, благодарность. Вечная вам память, достоблаженные отцы и матушки приснопоминаемые.
Послесловие
В сегодняшний день Святая Церковь предлагает нам стихиру такого содержания: «Душеполезную совершивше Четыредесятницу, и святую седмицу страсти Твоея, просим видети Человеколюбче, еже прославити в ней величия Твоя, и неизреченное нас ради смотрение Твое, единомудренно воспевающе: Господи, слава Тебе».
Хочется еще и еще раз обратиться с благодарностью к Богу, моим дорогим наставникам, молитвенникам и благодетелям, чтобы они приняли это маленькое приношение от моего косноязычия для их памяти, прославления и всегдашнего поминовения. В следующем 2020 году, если будем живы и Господь благословит, предполагается отметить 55 лет со дня блаженной кончины Владыки Гурия и игумении Серафимы. Будем просить их молитвенной помощи. А Господь да упокоит их в селениях праведных!
18 апреля (2 мая) 2019
Четверг Светлой седмицы
Троице-Сергиева лавра
Сергиев Посад